Человек: 1. Теория большого надувательства - Олег Мухин

Сазонов слышал весь диалог. Борис Михайлович собирался лично приехать. «Это мне подходит», – подумал он. Алекс неподвижно скорчился на полу, прикрыл глаза, затих, вроде как сознание потерял. Волосатый подошёл вплотную, ударил ногой в тапке ему в пах. Алекс не реагировал. Он повторил упражнение. Сазонов безмолвствовал. Тогда волосатый стал обыскивать лежащего, доставая из карманов джинсовой куртки их содержимое. Неожиданно потерявший сознание нанёс ему мощный удар в нос, и бандит отлетел к кровати, выронив «хельмут».

Сазонов спокойно поднялся; подобрав пистолет, нацелил его на волосатого. Кровавая струйка из разбитого носа залила губы, закапала с подбородка на голое тело бандита. Девочка на кровати с расширенными от страха глазами наблюдала за происходящим.

– Для чего вам понадобился Алекс? – спросил Сазонов.

Волосатый молчал. Алекс снова задал тот же вопрос. Бандит искал способ отомстить.

– Я даю тебе пять секунд, – произнёс Сазонов. – Если ты не скажешь, я узнаю это у твоего шефа, который едет сюда, а тебя прикончу. Раз… два… три… четыре…

– Мы должны были его напугать, сильно напугать. «Создать атмосферу полной безысходности и душевного опустошения», как сказал Михалыч, – плюясь кровью, заговорил бандит. – Мы даже пожертвовали Наташкой, такой тёлкой! До сих пор жалею, как вспомню… Это всё шеф придумал, его идея. Чтобы Алексу нутро перевернуть.

– Зачем? – Сазонов направил дуло ему прямо в лоб.

– Не имею понятия. Как я ни добивался, шеф ничего мне толком не объяснил. Зато хорошо заплатил. Я на те бабки тачку взял, «вэ-эм-вэ», не новую, конечно, но всё равно… Пришлось утрясать с полицией смерть Натали, но её причина была очевидна – передозировка наркотика…

– Натали и Алексу подсыпала наркотик?

– Да.

– Почему же она умерла, а он – нет?

– Мы приготовили два пакетика, для него и для неё. Отдельно. И я подозреваю, что в её пакетике кроме наркотика был яд, либо там просто был очень сильный наркотик и чересчур большая доза. Эти пакетики мне передал Борис Михайлович. Наташка не знала, что умрёт…

Резким движением бандит попытался выбить пистолет из руки Сазонова, но Алекс увернулся и в свою очередь врезал рукояткой «хельмута» по черепу волосатого. Тот обмяк и отключился.

Сазонов осмотрел рану на ноге – кровь продолжала вытекать из тела. Пуля застряла внутри. «Чёрт с ней, – подумал он. – Прочнее буду.» Он надорвал грубую ткань штанины вокруг раны, извлёк из кармана куртки маленький алюминиевый баллончик, снял колпачок, надавил на головку. Телесного цвета жидкость, распыленная под давлением, заполнила рану и мгновенно застыла, закупорив выход крови и практически превратив поверхность кожи в монолит. Девочка на кровати удивлённо уставилась на Алекса.

– Класс! – сказала она, подразумевая то, что только что проделал Сазонов, и добавила. – …Ты меня не убьёшь?

Алекс спрятал баллончик в карман.

– Если будешь себя хорошо вести.

– Хочешь меня? – она улыбнулась, провела язычком по губам и призывно раздвинула ножки.

– В следующий раз…

В прихожей раздался звонок.

– Иди открой, – сказал Сазонов, – и не вздумай фокусничать – я не промахнусь. Впустишь его и сразу закроешь дверь.

Она пошла впереди, он – сзади.

В прихожей появились два новых человека: один – лысоватый старикашка среднего роста в длинном, до пят, сером плаще, другой – высокий, молодой, коротко стриженный в кожаной куртке и зелёных спортивных штанах, его телохранитель.

Как только девушка заперла дверь, Алекс, подобно приведению, тоже возник в прихожей с «хельмутом», крепко зажатым в руке. Старичок и телохранитель немного растерялись. Алекс произнёс:

– Только без глупостей. Аккуратно выньте руки из карманов. Оба.

Они повиновались.

– А теперь Борис Михайлович расскажет мне подробности об Алексе, – Сазонов придал своему лицу улыбающееся выражение.

– Что тебя интересует? – спросил шеф.

– Почему ты должен был испугать его?… Ну же!

– Так пожелал заказчик. Он предложил крупную сумму в валюте. Оплата осуществлялась долларами.

– Причина?

– Настоящей причины я не знаю. Тот, кто обсуждал со мной условия, был лишь посредником. От меня требовалось выполнить работу и получить расчёт.

– Кто нанимал тебя?

– Высокопоставленное лицо из местного КГБ, точнее, из Службы Безопасности. Если тебе нужно имя, я могу его назвать. Однако, боюсь, он сам толком не знает всей информации. Правда, он намекал, что за ним ещё кто-то стоит. Этот человек из СБ предоставил в моё распоряжение папку с личным делом Алекса Сазонова, где упоминались многочисленные сведения из его личной жизни. За ним велась слежка.

Туман рассеивался. Недостающие звенья можно было уже додумать без подсказок.

– Снимай штаны, – Сазонов обратился к телохранителю шефа, – они мне впору.

Телохранитель посмотрел на Бориса Михайловича, дескать, свихнулся парень что ли. Шеф кивнул, мол, выполняй. Под штанами у него оказались смешные пёстрые трусы с цветочками. Вид у телохранителя без штанов был комичный.

– Конечно, по хорошему надо бы тебя, – Сазонов глядел на шефа, – гниду паскудную, на тот свет отправить, чтобы не смердел, но это для тебя слишком просто и легко, поэтому помучайся, как твои жертвы мучались, почувствуй боль.

«Хельмут» выплюнул свинец в обе ноги Бориса Михайловича.

– Это тебе за Наташку, – сказал Алекс.

Ещё одна пуля угодила в ногу телохранителя.

– И тебе от меня подарочек. Ты же всё-таки телохранитель.

Голая девочка, находящаяся тоже в прихожей, завопила из-за боязни, что и ей что-нибудь достанется напоследок. Однако Сазонов не обращал на неё внимание; он стащил свои синие исковерканные джинсы, натянул целёхонькие спортивные штаны. Шеф и телохранитель, лёжа на ковре, грязно матерились. Шеф орал:

– Ты – покойник! Я тебя из-под земли достану! Ты у меня будешь кровью блевать!

Алекс навис над ним:

– Заткнись, падаль! Накаркаешь на себя беду! Скажи спасибо, что я тебе яйца не отстрелил. А меня убить невозможно, потому что я не человек. Знаете, кто я такой? Никаких родственников у Алекса действительно не было и нет, тот урод из КГБ не ошибся. Алекс Сазонов – это я!

Девочка перестала дрожать, Борис Михайлович замолчал, у телохранителя глаза вылезли из орбит.

– Не советую преследовать меня, – сказал Алекс, – в следующий раз не помилую.

Его больше не волновали обитатели и гости двухсот восемнадцатой квартиры. Он ушёл, хлопнув двумя дверями вместо прощания…

Сазонова выдавили из переполненного автобуса в центре города, как из тюбика зубную пасту. Ступив на тротуар и увидев, во что превратилась его куртка после поездки – верхняя пуговица отлетела, накладной карман надорван —, Алекс обнаружил, что у него пропал бумажник с деньгами. Паспорт, лежавший в кармане рубашки, к счастью, не исчез. Алекс рассмеялся: «Узнаю тебя, Россия! Обокрали «сквиза», а я даже не заметил!»

Пересекая запруженную народом площадь, он с интересом смотрел на изменения. С тех пор, когда он последний раз был здесь, центральная улица города преобразилась до неузнаваемости. Грязи практически не стало, а старый разбитый асфальт сменила новая цветная плитка, выложенная узорами. На каждом шагу встречались симпатичные коммерческие магазинчики, пестрящие яркой рекламой. И Алексу на минуту показалось, что он находится где-то в Европе, в одном из сытых и благополучных европейских городков. Однако стоило ему только свернуть с центральной улицы в переулок, как уши совковости вылезли снова: серые неказистые дома, загаженные пешеходные дорожки, изрытая ямами проезжая часть. Контраст был разительный. Тут же Алекс увидел ободранного черномазого нищего, копающегося в мусорном баке, что-то из него достающего и сразу съедающего. Когда Сазонов вернулся на центральную улицу, к нему подошёл розовощёкий человек с томиком библии в руке.

– Вы знаете, что Христос умер за вас две тысячи лет тому назад? – спросил он.

– Серьёзно? – вопросом на вопрос ответил Алекс.

– Он умер, чтобы вы оценили его страдания, чтобы прониклись к нему любовью, чтобы возблагодарили его за учение. Иисус умер, чтобы вы сегодня отвернулись от суеты сует и обратились к богу.

– А вы знаете, что библия, согласно книге рекордов Пеннисса является бестселлером – самой продаваемой книгой в мире?…

По-видимому, розовощёкому этот факт не был известен, потому что рот у него странным образом перекосился.

– …Так что у вас и таких как вы здорово получается заколачивать на религии звонкую монету.

Розовощёкий пробормотал:

– Ведь я, собственно…

И испарился.

Денег на покупку библии у Алекса не было. Как не было денег и на обратную дорогу. Двигаясь по центральной улице города, он выбирал подходящее коммерческое заведение, пока не нашёл нужное.

У входа в полуподвальное помещение с вывеской «Игральные автоматы» сидел на стуле мужчина, играющий в компьютерную игру под названием «Стена». Плоская коробочка в его руках издавала электронные звуки, а он нажимал на кнопки. Он складывал кирпичную стену, и у него получалось. Мужчина не обратил на Сазонова никакого внимания. «Видимо, увлёкшийся игрой охранник», – спускаясь по ступенькам вниз, подумал Алекс. В зале людей было мало. Игральные автоматы гудели, пощёлкивали, мигали разноцветными огнями и своим видом создавали обстановку, напоминающую центральный пост управления каким-нибудь ракетно-космическим комплексом. Сазонову понравился чисто электронный автомат.